А раз нет только “женских” дел, стало быть, не может быть и “мужских”. Каждый сам свой путь выбирает.

Альке-то казалось, все потому что один Савелий –  понимает все… а выходит, сложнее тут. Получается, он так –  будто оправдывался перед самим собой. Прошлые ошибки пытался исправить.

И все, что говорил и делал –  не о ней, Альке, было. О другой царевне… то есть дочери конунга. Не зря ведь и трусом сам себя назвал.

Потому как той, которой хотел бы сказать так многое –  на глаза, поди, стыдно показаться…

Глава восьмая, в которой колдун встречает своего учителя

…Он не может доложить такое государыне. А значит, нужно сделать что-то, сказать… но что может их убедить?

– Королю Демару служит сильная ведьма, не связанная клятвой. –  Ратмир тоже усилил свой голос магически, чтобы слышал каждый в этом зале.

– Еще одна недоучка, –  пренебрежительно скривился один из магов. Завкафедрой артефактного дела, он когда-то вел у Ратмира свой предмет.

А вот глава целительской кафедры молчал. Магистр Артемиус был когда-то научным руководителем студента Ратмира. Вот он, пожалуй, постарел… стал ли для него ударом уход любимого ученика и слухи о его преступлении? Пусть недоказанные, но все же… наверняка стал. Сейчас магистр, не отрываясь, смотрел на своего бывшего студента, будто искал что-то в его лице.

– Я так не думаю, –  спокойно возразил молодой колдун-воин. –  Я опросил множество жителей Тридесятого королевства. Старики говорят, что эта ведьма служила не только отцу, но и деду Демара. И что их деды тоже помнили ее –  в услужении у его прапрадеда. Мне удалось найти и документальные свидетельства. Эта ведьма была задолго до всех клятв…

– Какая чушь! –  на этот раз вмешался уже ректор. –  Вы хотите сказать, что этой якобы самоучке более пятисот лет? Что же, по-вашему, она изобрела эликсир вечной жизни? И не нашла ничего лучшего, как потратить эту вечность на службу королям Тридесятого?

Тон главы академии был насмешливым, и смешки послышались разом отовсюду.

Реагировать на насмешки Ратмир не стал. Просто подождал, пока все отсмеются, и лишь затем продолжил, не изменив ни позы, ни тона.

– Вы совершенно правы, –  невозмутимо кивнул он. –  В народе говорят, что ведьма безоговорочно выполняет приказы своего повелителя –  нравятся они ей или нет. Ни одна колдунья никак не позволила бы сделать себя рабыней. Если только она не проклята.

– Вы хотите сказать… –  один из магов даже приподнялся со своего места. Остальные чародеи переглядывались, медленно осознавая.

Прочие ученые мужи и дамы пока не понимали.

– Если вечное служение было ее проклятием, то ведьма не умрет, пока не будет выполнено условие его снятия.

– Полагаете, кто-то проклял ее на вечную жизнь? –  фыркнула все та же ученая дама –  законница. –  Как-то не похоже на проклятие.

– На вечное рабство, –  спокойно пояснил Ратмир. –  Немногие захотели бы такой жизни, пусть даже вечной. И если все так, то в Тридесятом долгое время скрывалась древняя ведьма, обладающая утерянными знаниями. Королевство не входит в международный договор –  возможно, именно по этой причине. Пока в Тридесятом были сравнительно мирные правители, она никак не проявляла себя за пределами этой страны. Но с того момента, как умер Его Величество Зенар –  отец нынешнего короля, политика страны резко изменилась… если я прав, с этого мига и колдунья получила нового хозяина. Сейчас король Демар захватывает все новые земли –  и угрожает уже и странам договора. Он и его ведьма становятся угрозой для всего мира. Академия не может остаться в стороне.

– Немыслимо!

– Невозможно!

Маги заговорили, кажется, все одновременно. Остальные члены ученого совета растерянно переглядывались, не понимая, что так взволновало их коллег.

А вот Ратмир хорошо понимал все.

Когда-то в мире существовали не только целители, артефакторы, бытовики и прочие маги мирных направлений. Практиковались в далеком прошлом и боевая магия, и магия внушения, и даже некромантия.

Правда, стоит отметить, что никто не стремился стать боевым магом. Чародейский дар всегда накладывал отпечаток на личность своего носителя. Люди, рождавшиеся с ним, отличались неуемной тягой к познанию. И чем сильнее был дар, тем это становилось заметнее. Сильный маг –  всегда увлеченный исследователь, ученый, изобретатель.

Порой в своей жажде знаний они переходили границы, и страдали невинные люди. В некоторых странах это приводило к тому, что из-за одного безумного ученого люди начинали бояться колдовства –  и устраивали самые настоящие охоты на ведьм, уничтожая и ни в чем не повинных мирных знахарей.

А еще чародеи нередко становились жертвами амбиций правителей, которые связывали их клятвами или шантажировали благополучием близких. Правителям было выгодно иметь на службе боевых магов.

Увы или к счастью, ни один чародей не всесилен. Его тоже можно убить во сне или когда он ослаблен. И у каждого есть те, кем он дорожит.

В конце концов лет четыреста назад сильнейшие колдуны земли собрались на общий совет –  и приняли решение, что вся вредительствующая магия должна быть уничтожена. Чтоб и соблазна не было. Чтобы однажды не оказались уничтожены все чародеи земли. Тогда-то и была основана Академия при Городе-у-Моря –  маленькое государство в государстве. Именно с магов она и началась.

Четыреста лет все книги, содержащие боевые и иные вредительские заклинания, зелья и прочие опасные знания, планомерно уничтожались. Четыреста лет все чародеи, желавшие учиться –  а не желать этого они не могли по своей натуре –  давали клятву не причинять вреда. Клятва была призвана защитить простых людей от магов –  но и магов от людей. Больше никто не убивал чародеев из страха перед ними. И ни один властитель не мог заставить мага убивать.

Вот разве что у студентов клятва еще не была закреплена магически. Но… никому и в голову бы не пришло, что человек, наделенный чародейским даром, может добровольно уйти, не получив диплома –  а значит, и не дав истинную клятву. Такие случаи, как у Ратмира, происходили крайне редко. Бывали недоучки вроде Наины –  кто по семейным или еще каким обстоятельствам был вынужден оставить академию. Но ни у кого и сомнений не возникало, что при первой возможности она вернется к учебе. Любой, у кого есть дар, захочет пользоваться им открыто, работать по специальности, а если доведется сделать открытие, объявить о нем всего миру. И все это невозможно без диплома и клятвы.

Ратмир –  как бельмо на глазу для каждого здесь. Свидетельство несовершенства такого, казалось, правильного закона.

Но если где-то живет древняя ведьма, сохранившая все запретные знания… то угрожает она и впрямь всем. И магам –  прежде всего.

И чего-то, кажется, всерьез не продумали великие колдуны прошлого с этой клятвой. Ведь если ты сложил оружие, а твой противник –  нет, то ты уже проиграл…

Шум с трибуны магов достиг апогея, и различить в нем отдельные голоса было уже практически невозможно.

– Коллеги, прошу тишины! –  ректору пришлось повторить это несколько раз. Даже магически усиленный, его дребезжащий голос не перекрывал общего гула. –  Вопрос поднят на голосование академического совета. Кто за то, чтобы предоставить Тридевятому царству помощь магов академии?

Гул стих. Ученые мужи и дамы переглядывались. И… оставались неподвижны. Впрочем, с трибуны магов все-таки поднялась вверх одна рука –  магистра Артемиуса. Спасибо, учитель… Следом взметнулись еще несколько рук от магов, а затем –  и с других трибун. Неожиданностью для Ратмира стала поднятая рука законницы в болотной хламиде. Раз, два, три… девять человек. Девять –  из нескольких десятков.

Молодой колдун прикрыл глаза. Не поверили. Не могут поверить. Он и сам бы с удовольствием не верил, если бы не провел столько времени в Тридесятом.

Все ли он сделал, что мог?

– Что ж, юноша, –  ректор с деланным сожалением развел руками. –  Вы можете доложить правительнице, что мы отнеслись к ее просьбе со всем вниманием, однако мнение ученого совета…